17 сентября - обретение мощей свт. Иоасафа Белгородского

Тропарь святителю Иоасафу Белгородскому, гл. 3
Святителю Христу Богу возлюбленне, правило веры и образ милосердия людем был еси, бдением же, постом и молитвою, яко светильник пресветлый, просиял еси и прославлен от Бога явился еси: телом убо в нетлении почивая, духом же Престолу Божию предстоя, чудеса преславная источаеши. Моли Христа Бога, да утвердит нас в Православии и благочестии и спасет души наша.
Кондак святителю Иоасафу Белгородскому, гл. 8
Многоразличныя подвиги жития твоего кто исповесть? Многообразныя милости Божия, тобою явленныя, кто исчислит? Дерзновение же твое у Пречистыя Богородицы и Всещедраго Бога добре ведуще, во умилении сердечнем зовем ти: не лиши и нас твоея помощи и заступления, святителю Христов и чудотворче Иоасафе.

Святитель Иоасаф,в миру Иоаким Горленко, родился 8 сентября 1705 года в Прилуках, Полтавской губернии в семье полковника.
Образование получил в Киевском Братском училище.
Родители мечтали, что сын их пойдет по стопам отца и будет военным. Но Господь готовил ему другой путь. В стенах академии он ощутил влечение к монашеской жизни. 7 лет испытывал себя будущий святитель и, наконец, открылся родителям. Долго мать с отцом упрашивали сына-первенца не принимать монашеский постриг. Но в 1725 оду он тайно от них принял рясофор с именем Иларион в Киевском Межигорском монастыре, а 21 ноября 1727 года был пострижен в мантию с именем Иоасаф в Киево-Братском монастыре.
8 января 1728 г. рукоположен во иеродиакона и определен учителем Киево-Братского училища. Ему было поручено ответственное послушание в должности экзаменатора при Киевской архиепископии.
8 ноября 1734 г. был рукоположен во иеромонаха и переведен в Киево-Софийский архиерейский дом. Одновременно назначен членом Киевской духовной консистории. Исполняя должность экзаменатора, он приложил много усилий к исправлению нравственных недостатков приходского духовенства. Консисторская должность святителя была прекрасной школой для его организаторских способностей. В это время он хорошо изучил нужды священнослужителей, достоинства и недостатки епархии.
24 июня 1737 г. возведен в сан игумена Лубенского Мгарского Спасо-Преображенского монастыря. Много сделал для благоустройства обители.
14 сентября 1744 г. был возведен в сан архимандрита.
24 января 1745 г. назначен наместником Троице-Сергиевой Лавры, оставаясь настоятелем Мгарского монастыря. В те годы требовалось много сил для восстановления Сергиева монастыря после пожара.
2 июня 1748 г. был хиротонисан во епископа Белгородского в соборной церкви Петропавловской крепости Петербурга.
Белгородская епархия была очень обширная, в ней насчитывалось до 1060 церквей. В первый же год святительства св. Иоасаф предпринял поездку по епархии и затем ежегодно совершал такие поездки.
Его можно было видеть то в Белгороде, то в Харькове, то в большом селении, то в захолустной деревушке. Особенно зорко бдительный святитель следил за тем, чтобы пастыри церкви Христовой были преисполнены глубокого благоговения к службам церковным и святыням.
В 1754 году, когда святитель приехал в село Замостье (ныне город в Харьковской области), в притворе местной церкви он обратил внимание на стоявшую в углу икону Богоматери, около которой были ссыпаны уголь и мусор. Владыка остановился и долго с благоговением смотрел на икону, потом, осенив себя крестным знамением, пал пред образом на колени и воскликнул: "Царица Небесная! Прости небрежность Твоих служителей, не видят бо, что творят".


Песчанская икона Божией Матери

"В образе сем, - сказал владыка сопровождавшему его благочинному, - преизобилует благодать Божия; в нем Пресвятая Владычица являет особое знамение Своего заступничества для этого села и всей страны". Святитель вошел в храм и указал место для образа Пресвятой Богородицы позади левого клироса и велел поставить его вместо находившихся там обветшавших икон. С того времени и началось прославление иконы, именуемой по всему югу России "Песчанской". Сооружение храма для нее на Песках и перенесение ее в новый храм, предвиденное святителем, состоялось только в 1826 году.
Духовенство епархии еще далеко не отвечало своему званию и иногда служило соблазном для пасомых. Поэтому святитель Иоасаф очень строго взыскивал за всякого рода проступки, допускаемые священно и церковнослужителями. Его строгость (вынужденно – по обстоятельствам того времени) доходила до применения телесных наказаний к духовенству. Поссорившимся между собой священнослужителям он запрещал приступать к совершению божественной литургии до примирения.
Строгость архипастыря сочеталась с пастырской любовью, с заботливостью о нуждах духовенства, с горячим желанием защищать его от произвола различных светских лиц. Любовь святителя простиралась не только на духовенство. Он с милосердием относился ко всем страждущим, притесняемым и нищим. Последнии имели свободный доступ к святителю и могли в любое время приходить к нему и находить в нем отца, заступника и благодетеля. Все доходы с вотчин архиерейского дома святитель употреблял на помощь неимущим. Милостыню он любил творить втайне. Это делалось так. Перед праздниками христианскими он посылал своего преданного келейника в жилища бедных с подаянием деньгами и одеждою. Этому келейнику он давал указание положить дар у окна или порога, три раза стукнуть в стену для привлечения внимания хозяев, самому же поспешно удалиться. Предание уверяет, что святитель сам под покровом ночи любил разносить подаяние бедным. Сострадательный и милосердный к другим, святитель был очень строг к себе – в келейной своей жизни он сохранил нищету инока. Он был настолько нестяжателен в жизни, что по его кончине у него было найдено несколько медных монет, и погребение, по разрешению Св. Синода, пришлось совершить на запасные суммы архиерейского дома.
Он был ревностным молитвенником пред Богом, с горячими слезами совершал святитель божественную литургию. И рано утром, и поздно вечером келейник святителя всегда заставал его на молитве. Однажды этот келейник (впоследствии соборный протоиерей г. Изюма) видел в сонном видении святителя Иоасафа молящимся в некоем чудном храме, исполненном благоухания, причем святитель преподал ему наставление на текст: «непрестанно молитеся». Этот призыв к непрестанной молитве выразился у него в написании ежечасной молитвы, которую он каждый час читал сам и советовал другим: «Буди благословен день и час...» Усиленные подвиги в юности надломили здоровье святителя. Как он сам говорил на одре болезни: «излишняя святость в начале не дает мне ныне веку дожить».
Чувствуя приближение кончины, святитель испросил разрешение Св. Синода навестить своих родителей.
29 мая 1754 г. он отслужил в Белгороде последнюю литургию, просил у всех прощение и всех разрешил. Он ясно говорил, что Белгорода он уже более не увидит. Перед отъездом святитель дал указание, чтобы для него готовили место вечного упокоения, причем просил, чтобы все постарались сделать к осени.
Побыв у родителей до осени, святитель отправился в свою епархию. По дороге он заехал в с. Грайворон – вотчину архиерейского дома. Здесь он заболел и продолжать поездку не мог. Болезнь его продолжалась более двух месяцев. Во время этой болезни он предсказал своим келейникам всю их будущую жизнь.
Перед самой кончиной святитель принял таинство Елеосвящения, причастился Св. Христовых Таин и 10 декабря 1754 г. скончался. О кончине святителя было извещено свыше игумену Хотмыжского монастыря Исаии и отцу святителя.
Тело святителя Иоасафа в декабре было привезено в Белгород и оставалось непогребенным до середины февраля 1755 г., так как назначенный на погребение святителя преосвященный Иоанн Переяславский задержался в пути из-за разлива рек. За это время тело почившего святителя не потеряло обычного своего цвета и вида.
23 февраля 1755 г. было совершено погребение святителя Иоасафа.
Через два года его тело и одежды были найдены нетленными, несмотря на сырость в склепе. С этого времени началось благоговейное почитание епископа Иоасафа. Все притекавшие к его гробу получали по вере своей исцеления.
По ходатайству Питирима, еп. Курского через 156 лет после кончины святителя Иоасафа, он был причислен к лику святых.
Открытие его мощей было совершено 4(17) сентября 1911 г.



 В 1920 году произошло надругательство над святыней: мощи св. Иоасафа были извлечены из гробницы, отправлены в Москву и выставлены в музее Наркомздрава. Затем их перевезли в Ленинград и поместили в экспозицию Музея истории религии и атеизма.
В 1991 году мощи святителя были возвращены в Белгородский Преображенский собор, где и находятся в настоящее время.


Преображенский собор г. Белгород


Ковчег с мощами свт. Иоасафа

Обретение мощей свт. Иоасафа 4(17) сентября 1911 года

Официальное прославление святителя Иоасафа Белгородского состоялось лишь спустя полтора века после его кончины, всего за несколько лет до искалечившей жизнь России революционной катастрофы.
Перед началом Русско-японской войны благоверный царь Николай II спускался в склеп святителя Иоасафа и молился у его гроба. Война была для России неудачна, но множество офицеров и солдат, призывавших в минуты страшнейшей опасности имя святого Иоасафа, свидетельствовали о своем чудесном избавлении от смерти. Все больше становилось адресованных Святейшему Синоду прошений от архиереев, благочестивых дворян, духовенства и паствы о прославлении Белгородского архипастыря в лике святых Русской Православной Церкви.



Торжества прославления святителя Иоасафа начались в Белгороде 4 сентября 1911 года. Один из очевидцев этого всколыхнувшего всю Православную Русь пиршества веры, Г. Булгаков, вспоминает: Жажда и ревность подвига веры и благочестия во имя святителя Иоасафа особенно ярко выражалась массами паломников во время стояния в очереди у врат и в ограде Белгородского Свято-Троицкого монастыря. Кафедральный храм святителя Иоасафа не может вместить в себя более 500–600 человек. Пещерка святителя может вместить не более 40–50 человек.




Пещерка святителя (наше время)

 А в преддверии торжеств и в дни торжеств ежедневно прикладывались к мощам святителя Иоасафа по 16–20 тысяч паломников и даже более. Естественно, что паломники могли поклониться мощам святителя не иначе, как соблюдая строгую очередь. Еще задолго, за несколько недель до начала торжеств, установилась эта очередь. Накануне прославления святителя Иоасафа она разрослась до огромнейших размеров и благоговейно, безропотно сохранялась самими паломниками. Они, стоя попарно в монастырской ограде, трижды или четырежды опоясывали непрерывной лентой кафедральный собор святителя Иоасафа. А начало этой ленты выходило за ограду. Она тянулась по улицам почти до самых палаток и бараков. Сутки нужно было стоять в очереди без пищи и отдыха, чтобы припасть с мольбой к мощам святого угодника Божия. А ведь и в очередь попасть было трудно. В очередь допускались паломники крестных ходов дальних, потом ближних и затем уже частные лица. Неизбежный, но какой трудный подвиг. Как легко ослабеть под его бременем. Как легко потерять душевное равновесие. Но у громадного большинства паломников не было на устах ропота неудовольствия. Свой подвиг они несли в дар святителю-подвижнику. За оградой монастыря, по дороге к палаткам, в очереди совершалось с недолгими перерывами «неседальное пение». Передвигалась очередь – передвигался и аналой со святыми иконами, передвигались и священнослужители. Пел стройно народный импровизированный хор. Каждый Крестный ход в очереди вел и нес своих больных. Священники читали молитвы и Святое Евангелие над беснующимися. В ограде монастыря паломники, стоя в очереди, не только не шумели. Но даже не разговаривали громко. Близость святыни и сознание ценности религиозного подвига погружали всех в глубокую благоговейную тишину. Особенно трогательна была картина, развертывавшаяся в монастырской ограде ночью. В синем, темном, далеком небе ярко горят звезды. Ветер тихо шелестит в верхушках высоких деревьев. В окнах пещерки святителя – отблеск огней горящих светильников. Доносятся отголоски священных песнопений. А в ограде, медленно подвигаясь вперед, в глубокой благоговейной тишине идут, едва заметно, паломники. И как отблеск небесных звезд, горят у них в руках свечечки, как горят они в руках верующих в святую Пасхальную ночь. И тихо шепчут уста слова веры, хвалы, пламенной молитвы к угоднику Божию... Чуткий к правде, милосердый к горю людскому, близкий всем, кто понял и оценил высоту христианского жизненного подвига, великий подвижник святитель Иоасаф не отвернулся от собравшихся на его праздник потомков его паствы, детей родной ему Святой Руси. Он был среди них. От мощей святителя Иоасафа в дни торжества особенно обильно изливалась благодать чудесных исцелений, прозрели слепые, заговорили немые от рождения, поднялись с одра расслабленные, избавились от своих мучений бесноватые... Вот как вспоминает об этом событии, чудесно повлиявшем на его жизнь, архимандрит Досифей: “Когда я учился в Санкт-Петербургской Духовной академии, у нас было некое соревнование среди соучеников: кто лучше скажет проповедь. Хорошо говорили, многим слушавшим и нам самим нравилось, а вера настоящая мало у кого была. Все холодно говорили, выхолощенно, хотя и красиво. Учеба многих отвращала от живой веры (в академии латинская схоластика примешивалась к православному учению, внушались отвлеченные знания вместо опыта общения с Богом).
И как характерно, что, когда предложили направить преподавателя на торжества по случаю открытия мощей святителя Иоасафа, - все отказались, - зачем, мол, ехать смотреть на темный народ, жаждущий чуда, - какие могут быть чудеса в наше время? Бросили жребий! - Пришлось ехать мне.
Ехал с неохотой - выполнял послушание. Приехал - и зашевелилось что-то внутри - такое увидел, что невозможно было оставаться спокойным. Со всех концов России съехались больные, калеки - столько страданий и боли - трудно смотреть. И еще - такой общий настрой, ожидание чего-то чудесного поневоле передавалось и мне, несмотря на мое скептическое отношение к происходящему.
Наконец, прибыл император со своей семьей, и было назначено торжество. Я стоял на торжествах уже с глубоким волнением, не верил и все же ждал чего-то. Трудно нам сейчас представить себе это зрелище: тысячи и тысячи больных, скрюченных, бесноватых, слепых, калек - лежали, стояли по обеим сторонам пути, по которому должны были пронести мощи святителя.
Особенное мое внимание обратил один скрюченный: на него нельзя было смотреть без содрогания: все части тела срослись - какой-то клубок мяса и костей на земле. Я ждал: что же сможет получить этот человек? Можно ли ему чем помочь? И вот вынесли гробницу с мощами святителя Иоасафа - такого никогда не видел и вряд ли уже увижу - почти все больные, стоящие вдоль дороги, исцелялись: слепые прозревали, глухие слышали, немые начинали говорить, кричать и прыгать от радости, у калек выпрямлялись больные члены. С трепетом, ужасом и благоговением смотрел я на все происходящее - и не выпускал из виду того скрюченного. Когда гробница с мощами святителя поравнялась с ним, он раздвинул руки - раздался страшный хруст костей, будто что-то разрывалось и ломалось внутри его, и он стал выпрямляться с усилием - и встал на ноги. Какое потрясение было для меня! Я подбежал к нему со слезами, потом схватил какого-то журналиста за руку, стал рассказывать ему все, просил записать...
В Петербург я вернулся другим человеком - верующим”. 



Святителю отче  Иоасафе, моли Бога о нас.



По материалам сайтов: http://azbyka.ru; http://zaozernaya.ru